время бежит и очень быстро. в толпе людей, когда то видная и заметная, сольюсь с ними и вперёд в свой путь. но во мне есть то, что невозможно забыть и подмечать что-то похожее в других. только всего и сразу не бывает.
мои длинные, гладкие волосы. ямочки и дурацкие анекдоты. ночные пробуждения от кошмаров, что давали тебе повод чувствовать себя на секунду героем. мои самые лучшие коллекции бабочек и разной музыки. мои пальцы что умеют звать мурашек, проводящие по твоей шее и плечам. дальше по списку: готовка даже если ошибусь тысячи раз, целеустремлённость, внутренняя твердость и мягкость кожи, счастье, милость. пару слов и комплиментов были твоими, буду знать что я такая.
двух абсолютно похожих людей никогда не бывает, как и скелетов в их шкафу.
а скелеты в шкафу есть у всех, даже у того симпатичного парня. у той девочки сидящей напротив, или в потухшем экране - в отражении. я сделала то, сделала это, не от желания мести или скуки. во мне боли было размером со вселенной и крик мой был слышен даже австралийской зверюге.
но признаться честно, есть во мне, одна очень странная стихия. не раскачивай ее, ведь стоит так сделать, как немое цунами вновь ударит. сначала отходя от суши, набирая силы все больше и больше: успей успокоить. а не успев вовремя, цунами нагрянет, затуманивая разум и все что вокруг, вопреки воли вольется с ударной волной. ты был причиной этой волны и только тебе это расхлебывать.
лунамари в объятиях немого цунами.
отданные части сердца друг другу всегда будет колоть от тоски по родному месту. оно будет вечно ныть, рыдать и падать, до какого то момента. у меня месяцев пять, у других незнаю сколько.
разрастется сердце вновь, с рваными швами неаккуратными. только я умею шить, разрастется у меня все прекрасно. сошью я своё австрийскими нитками, венгерской иглой. я снова стану той, чьё сердце порвать невозможно. только на этот раз все серьезно.
наклею на себя пометку «rare: fragile», потому что так оно и есть. мое сердце спокойно, рассудок на месте, а я там где должна быть. за пять тысяч километров, под тирольскими горами. где их под крана чистейшая вода альпов, где воздух стерильнее, где люди открытые.
двух абсолютно похожих людей никогда не бывает, как и скелетов в их шкафу. и это хорошо, ведь впредь мне близкий человек не солжет и раза.
мои длинные, гладкие волосы. ямочки и дурацкие анекдоты. ночные пробуждения от кошмаров, что давали тебе повод чувствовать себя на секунду героем. мои самые лучшие коллекции бабочек и разной музыки. мои пальцы что умеют звать мурашек, проводящие по твоей шее и плечам. дальше по списку: готовка даже если ошибусь тысячи раз, целеустремлённость, внутренняя твердость и мягкость кожи, счастье, милость. пару слов и комплиментов были твоими, буду знать что я такая.
двух абсолютно похожих людей никогда не бывает, как и скелетов в их шкафу.
а скелеты в шкафу есть у всех, даже у того симпатичного парня. у той девочки сидящей напротив, или в потухшем экране - в отражении. я сделала то, сделала это, не от желания мести или скуки. во мне боли было размером со вселенной и крик мой был слышен даже австралийской зверюге.
но признаться честно, есть во мне, одна очень странная стихия. не раскачивай ее, ведь стоит так сделать, как немое цунами вновь ударит. сначала отходя от суши, набирая силы все больше и больше: успей успокоить. а не успев вовремя, цунами нагрянет, затуманивая разум и все что вокруг, вопреки воли вольется с ударной волной. ты был причиной этой волны и только тебе это расхлебывать.
лунамари в объятиях немого цунами.
отданные части сердца друг другу всегда будет колоть от тоски по родному месту. оно будет вечно ныть, рыдать и падать, до какого то момента. у меня месяцев пять, у других незнаю сколько.
разрастется сердце вновь, с рваными швами неаккуратными. только я умею шить, разрастется у меня все прекрасно. сошью я своё австрийскими нитками, венгерской иглой. я снова стану той, чьё сердце порвать невозможно. только на этот раз все серьезно.
наклею на себя пометку «rare: fragile», потому что так оно и есть. мое сердце спокойно, рассудок на месте, а я там где должна быть. за пять тысяч километров, под тирольскими горами. где их под крана чистейшая вода альпов, где воздух стерильнее, где люди открытые.
двух абсолютно похожих людей никогда не бывает, как и скелетов в их шкафу. и это хорошо, ведь впредь мне близкий человек не солжет и раза.
0
